ВОСПОМИНАНИЯ О БЫЛОМ

За долгие годы жизни у Татьяны Илларионовны Сербай накопилось немало воспоминаний о разных событиях. Не только хороших и светлых, но и горестных – «пропахших порохом войны».

С самого рождения проживала она в одном из сёл Брянской области. Мать работала в колхозе. Уходила из дома спозаранку, оставляя дочь одну надолго. Об этом времени сохранились обрывочные воспоминания: нехитрые игрушки из подручного материала, скудное питание. Тогда, как говорили в народе: «и у ребят, и у зверят – одна кормушка нарасхват». Так и было на самом деле. Мать, уходя, насыпала корм домашней птице и поросятам и Таня нередко там питалась. Ребятишки в ожидании взрослых засыпали там, где их и сваливал сон, зачастую на полу. Мать приходила домой поздно, «наломавшись» за день на колхозных полях. В 1935 году она по вербовке уехала на Дальний Восток в поисках лучшей жизни. Дочь оставила на попечение одной бабушки, а младшего сына – другой. Работу мама нашла в Читинской области, на прииске «Октябрьский». Там она и узнала о войне.

А Татьяна осталась в селе, которое вскоре оккупировали фашисты. Нахлынули они внезапно и «лавиной» – на технике, которую местное население никогда раньше не видело – мотоциклах и больших грузовых машинах набитых солдатами, пугающих всех своим видом. Они вели себя по-хозяйски, заходили в дома и забирали всё, что хотели. А тех, кто пытался сопротивляться, убивали. Их подручными становились предатели – полицаи, которые не церемонились со своими соотечественниками и лютовали хуже врагов.

Почти никто из односельчан не знал, что под боком у нацистов, под видом старосты, действовал оставленный нашим руководством представитель подполья, приходившийся родственником матери Татьяны. Он тайно собирал ценные сведения и передавал их партизанам. Сообщал об обозах с продуктами, награбленных немцами, вражеских эшелонах. Партизаны нападали и отбивали их.

Погиб «староста» от руки своего же односельчанина, который в упор расстрелял «предателя», как ему думалось. И это стало большой утратой для партизан, лишившихся связи.

В лесу к отрядам ополчения прибивались всякие люди, в том числе и пришлые, сорванные войной с насиженных мест. Многие сельчане тоже уходили туда. Держались табором, наскоро устраивая временное жилище из лапника. Татьяна Илларионовна до сих пор помнит эти шалаши, где ютились целыми семьями, не имея запасной одежды, еды и питья. Необходимое для жизни добывалось с большим трудом. Надеялись на картошку, посаженную на лесных делянах, но она в тот год не уродилась. Довелось голодать, перебиваясь кое-как.

Немцы при отступлении боялись соваться в лес и болота, таившие для них смертельную опасность. Покидая село, они жгли дома жителей, которые под дулом автомата восстанавливали для них мост. Затем фашисты собрали всех в здании пожарной части, обложили его соломой готовясь спалить. Но среди оккупантов нашёлся человек, который помог снять решётку с окна. Через этот лаз арестанты потихоньку выбирались на улицу и скрывались кто где. Все остались живы, но так и не узнали, кто же был их спасителем. Многие, возвращаясь домой, находили там пепелища. Но дом дедушки уцелел, и это было счастьем.

К концу войны возродился колхоз. В нём работали, в основном, старики, инвалиды, женщины и дети. И среди них – Татьяна. Сеяли «под лопату» озимые, пололи, жали, собирали урожай тоже вручную, никакой техники не было и в помине. Соорудили приспособление для обмолота зерновых. Эту молотилку крутили непрестанно четыре человека. Досталось управляться с ней и Татьяне. Она вместе с другими подростками, трудилась сутками в колхозе. Старшие давали отдохнуть с полчаса, а потом снова поднимали на работу. Измождённые и слабые от недоедания дети в короткие перерывы падали на землю как снопы и сразу засыпали.

О Победе узнали в поле, когда копали землю под посадки. Радостную весть сообщил запыхавшийся от бега мальчишка. Все побросали лопаты и помчались в сильном возбуждении в село. Собрались в уцелевшей церкви, стоявшей на возвышении. Людям хотелось быть вместе, обсуждая эту самую лучшую за долгие годы новость.

Через год после Великой Отечественной войны вернулся родной дядя, который разыскал мать Тани. Та с оказией выслала «вызов», и они вдвоём с дядей поехали в Читинскую область, но остаться на прииске не удалось, поскольку он уже закрывался, исчерпав свои запасы. Пришлось искать другое место. Добрались до Хинганска, где и остановились. Девушке выправили документы, которых она не имела. Написали все с её слов. Там же она и замуж вышла. И уже имея двух маленьких сыновей, тогда – в 1959 году – знакомый её мужа уговорил их переехать в Николаевку. Долго рассказывал, как там хорошо и сколько много в Тунгуске водится рыбы – за полчаса можно надёргать таз карасей. Вот супруг и отправился на разведку. На другое утро после приезда в посёлок пошли на рыбалку. Улов и впрямь оказался такой щедрый, что Дмитрий Евгеньевич больше не сомневался и даже домик сторговал у озера Длинное. Только местные жители отговорили в нём селиться: при наводнении те места страдали от затоплений. Поэтому обосновались повыше, на улице Кирова.

Со временем работящий муж построил там же новый дом. Трудиться ему, как электрику, приходилось в разных организациях. Уже здесь, в Николаевке, у них родилась дочь. Татьяна Илларионовна дома с детьми не засиживалась, как и другие женщины в то время, устроилась в красильный цех деревообрабатывающего комбината. Но хотя и старалась, преображая мебель с помощью кисти и скромной палитры, однако надолго задержаться в этом месте не удалось. Организм не выдержал лакокрасочной «атаки» и выдал такую сильную аллергию, что всё тело покрылось зудящейся сыпью. Вердикт врачей был категоричен – немедленно уходить из цеха. А куда? Пока раздумывала, добрая знакомая, увидев её шитьё посоветовала идти в КБО (комбинат бытового обслуживания). Татьяна Илларионовна опасалась – справится ли? Ведь не училась специально портновским премудростям, но её направили на курсы, которые она и окончила без отрыва от производства. Управлялась со своими обязанностями как настоящий профессионал. В КБО проработала почти два десятка лет и оттуда же ушла на пенсию.

Сегодня, обременённая разными болячками, которые донимают и не дают покоя ни днём, ни ночью, она не утратила способности улыбаться. Словоохотливая юбилярша любит общаться с людьми и не особенно сетует на судьбу. Потому что её «точка опоры» – близкие, родные люди. Приехала из города дочь, чтобы не оставлять мать одну. И все они готовы прийти на помощь, когда это потребуется.